Она осталась одна с двумя сыновьями. Продукты получали по карточкам, дети все время хотели есть и бабуля ходила сдавать кровь каждый месяц.
400-500 граммов крови сдавала каждый месяц полуголодная женщина и после этого приносила домой детям молоко, масло и белый хлеб.
Ходила мыть полы и стирать в дома властьимущих. Оба сына выросли и остались здоровыми во многом благодаря этому житейскому подвигу. При этом, бабушка всегда была душой кампании, всегда веселая и жизнерадостная.
А дед тем временем добывал торф в болотах Архангельской области.
На войну его не взяли, он был мастером в ткацком цехе и его никак не соглашались отпустить, пока себе смену не подготовит. Дали бронь. Вот и учил он парнишек ФЗУ-шников себе на смену. Но не успел. Девченки-ученицы спросили как-то, "Дядя Ваня, можно нам платочек на голову из брака ткани отрезать?". Он и разрешил. А они на себя по три метра намотали - и домой. На проходной их. конечно, остановили а они: "Нам дядя Ваня разрешил". Деда в кутузку и на Архангельские болота. Даже с семьей не попрощался.
Бабушка до конца войны не знала, жив он или нет. Вернулся уже в 1949-м. С отбитыми почками и больной печенью. Опять на ту же фабрику пошел мастером. Взяли, руки у него были золотые. Так там и проработал до конца. Но здоровье было уже никудышным, умер в 54 года.
Жаль, что у меня даже фотографии деда ни одной не сохранилось. Он фотографироваться не любил.
Journal information